Описать? Россию?. В предложении?
Описать? Россию?
В предложении?
Предложение это как Байкал на ладони, как северное сияние над Мурманском в кулаке сжать.
Попробуешь, конечно. Скажешь: просторы.
И сразу их увидишь: эти необъятности, которые не просто земля, а дыхание. Войдёшь туда маленький, песчинка, и сразу теряешься, растворяешься в этом шепоте ветра во ржи, в крике журавлей. И вот что странно: именно там, в этой потере, в этом растворении в бесконечном небытии, ты вдруг натыкаешься на себя.
Настоящего себя. Того, кто потерян и вдруг найден среди белого безмолвия снегов или летнего миража над степью.
История? Не учебник, нет.
Это тяжелый вздох, как древний камень собора.
Многовековые наслоения боль, слава, грязь и золото куполов спрессованы в единое сейчас.
А культура...
Ах, эта культура! Она не в пыльных музеях.
Она в душераздирающей ноте цыганской песни, в пронзительной тоске Чайковского, в бредовых красках иконы, что смотрит на тебя сквозь копоть веков.
Она бьется, как перепелка в траве: живая, необузданная, вечная.
А природа...
Русская природа это не пейзаж.
Это состояние души.
Это береза, плачущая у дороги, как юная девушка.
Это тайга, темная и соблазнительная, полная тишины и глаз зверя.
Это Волга, текущая сквозь века, тяжелая, как судьба.
Это холод, обжигающий щеки, и солнце, внезапно пробивающееся сквозь тучи после ливня: ослепляющее, жалящее, как надежда.
Россия... шепчет Есенин где-то в подсознании, у самого корня языка.
Какое слово!
И в нем и ранняя роса, и бьющая через край сила, и что-то синее, вечное... [Вот попытка передать музыку и ассоциации: роса (утренняя роса), сила (бьющая через край сила), синий (голубой) с добавлением вечного по той невыразимой тоске.]
Слово как ключ, но к какой двери? К той, что ведет в самое сердце этой земли-загадки, земли-страдания, земли-необъяснимой красоты.
И вот почему мы зовем вас.
Не для похода.
Для прыжка. В самое сердце этой загадки.
Ступить на ее землю подлинную, немытую, пахнущую полынью и дождем.
Прикоснуться к ее камням, вдохнуть ее ветер, услышать ее древнюю песню, древнюю как само время. Чтобы, потерявшись в ней на мгновение, вдруг ошеломленный, словно внезапным солнечным лучом вы поняли.
И полюбили. Снова? Или... может быть... впервые?